боевое. Люди хоть и побаивались, но за стенами крепости чувствовали себя достаточно уверенно. Будь у меня задача подготовиться к отражению атаки заранее, я бы многое переделал как на самих стенах, так и вокруг них. Даже без каких-то особенных придумок, — тот же ров углубил бы, воду бы в него запустил. Наверное, когда-то так всё и было, но без должного ухода вся «полоса препятствий» пришла в полнейшую негодность.

А утром, едва забрезжило, из леса стали появляться первые отряды чухонцев. Небольшими группами, человек по тридцать, они выходили на открытое пространство и останавливались. Издали я не мог разглядеть деталей, но стальной блеск доспехов видел отчётливо. В основном это были пешие воины, верховых совсем мало, и то показавшись, они тут же возвращались обратно. Так продолжалось недолго, собравшись в одном месте, пехотинцы выстроились в широкую цепь, почти как на параде, и медленно, но дружно, двинулись вперёд. А из леса тем временем стали появляться первые осадные машины, чем-то отдалённо напоминающие катапульты. Их сначала просто выкатывали, почему-то руками, и лишь когда на открытом месте оказалось штук с десяток, тоже покатили к крепости.

Размерами с телегу, они физически не могли забрасывать настолько крупные камни, какие нужны были для разрушения стен, но учитывая что с физикой тут и так печально, можно было бы уверенно предположить что катапульты магические. Хорошо это для нас, или плохо, — я сказать не мог. С одной стороны, для их применения нужна куча энергии, с другой — их снаряды могут быть в разы эффективнее. В общем, будем посмотреть.

Подойдя метров на триста — так что никакая стрела не достанет, пехота остановилась, и я мог вполне отчётливо «полюбоваться» на вражеское войско. Круглые щиты, кольчуги ниже колена, ведрообразные шлемы, оружие разное: топоры, мечи, секиры и копья. Примерно так же выглядели мои городские «голодранцы», — ничего особенного. Лиц с такого расстояния не разобрать, но почему-то я был уверен что улыбок на них я не увижу.

Подкатили катапульты, развернули их в боевое положение — издали они стали походить на пауков, и замерли.

Минуту, другую, третью. Я уж и так постоял, и туда перешёл — чужаки не двигались, явно ожидая ещё чего-то.

— Команды ждут. — предположил оказавшийся рядом дядька Иван. Обряженный в присмотренный мною ламеллярный доспех — мне он оказался короток и чересчур широк в плечах, денщик выглядел как заправский воевода, не хватало только стяга за спиной.

— Наверное. — кивнул я, представляя каково будет удивление чухонцев когда их снаряды не достигнут цели. А в том что не достигнут, я был полностью уверен. Невидимый контур буквально звенел от переизбытка энергии, и даже будь у них современная гаубица, быстро пробить такую защиту было бы нереально.

Ожидание затянулось. Чухонский строй уже не стоял так ровно, и потихоньку стал расползаться. — То один боец присядет, то другой отойдёт.

Наконец возле леса снова что-то зашевелилось, выпуская на волю небольшую группу всадников. Выехав, они покрутились немного, и выстроившись в ромб, или круг — не очень понятно, двинулись за своим войском. Приблизились они быстро, и вскоре можно было рассмотреть детали.

— Красиво… — протянул Иван.

Все как один в сверкающей броне, кони накрыты попонами, впереди аж целых три стяга с непонятными рисунками тащат. Действительно, в какой-то степени это красиво, но, с точки зрения военной науки, не самое умное решение так выпячиваться.

— Дай мне стрелу. — неожиданно раздалось за спиной. Я обернулся, передо мной стояла моя Ведьма и загадочно улыбалась. Я посмотрел на денщика, но он никак не отреагировал на её появление.

— Меня никто кроме тебя не видит. — объяснила Ведьма, видя моё замешательство.

Я кивнул, протянув ей колчан с оставленными на крайний случай стрелами.

— Спасибо. — вытащив одну, она улыбнулась, и сразу пропала.

Не знаю почему, но её появление изрядно подняло мне настроение. Словно я теперь не один, и есть кто-то, кто придёт на помощь в самый сложный момент.

Но пока же она просто исчезла, а группа верховых добралась до катапульт. Будь я нормально «активированным» и имей доступ к своей волшебной сущности, наверняка смог бы понять что это за петушки. Но я был тем, кем был, и мне приходилось только гадать.

Может главный у них вон тот тип с торчащим из шлема лошадиным хвостом? Или тот что спешился и внимательно смотрит на крепость? Глядя на этих богато экипированных чухонцев, я думал как бы сейчас пригодилось обыкновенное ружьё. Любое нарезное, хоть та же мосинка. Вся здешняя магия не особо дальнобойная, поэтому они и не боятся подходить настолько близко. Наверное, сгодился бы даже штуцер восемнадцатого века. Сам я не стрелял из такого, не приходилось, но вроде бы, на три сотни он добивает легко. Давя внутри себя сожаление за несделанное, я в который раз пообещал себе что как только закончится вся эта катавасия, обязательно займусь порохом, и наделаю кучу огнестрела.

А вообще, глядя на такую подготовку, я несколько недоумевал. У них не было осадных башен, не было лестниц, не было больших щитов чтобы прикрываться от летящих сверху стрел и камней.

Разбить стены катапультами не выйдет, я сомневаюсь даже что тут помогла бы нормальная артиллерия — ширина стены в самом узком месте шесть метров, и насколько я сведущ в камневедении, это всё гранит. Остаются ворота. С ними вроде и проще, и в то же время сложнее. Деревянные, обитые железными решётками и усиленные изнутри мощными бревнами. Да и попасть в них сложнее, так как они не снаружи стены, а несколько в глубине, в тоннельчике — если можно так выразиться. Ну и плюс ко всему ворота здесь двойные, и если даже проломят первые, останутся ещё и вторые.

Но в то же время я понимал что все мои знания касаются мира где магия почти не распространена, и как это будет выглядеть здесь, пока не известно. Может быть у них есть что-то такое, чего я даже предположить не могу. Какое-то сильное колдунство против которого не выстоят ни одни ворота, или даже стены. Но ладно я, с точки зрения того же дядьки Ивана — пацан сопливый. Но он-то должен знать как штурмуют крепости? Тем более что деду моему служит уже больше двадцати лет.

Нет, я понимаю что за всё это время на крепость никто не нападал, но ведь гипотетически должны же были как-то отрабатывать такую возможность? Учения какие-то, планы на тот, или иной случай. Ну хоть что-то касающееся обороны? Или настолько зажрались, что чухонь за противника не считали?

Не знаю, странно это всё.

А в лагере врага зашевелились. Возле катапульт забегали солдатики, послышались гортанные крики команд, и вообще весь этот контингент пришёл в движение.

А когда полетели первые камни я даже сжался. Вот он, момент истины. Сейчас я узнаю, — сработает моя топорно выстроенная защита, или не сработает? Мне даже показалось, что выпущенные сразу с десятка катапульт, снаряды зависли в воздухе, а через мгновение ударились о невидимую преграду и взорвались с диким грохотом. Но внутрь не упало ни камушка.

Люди вокруг меня зашептались, а я, путем нехитрых математических вычислений установил что полностью наполненного энергией контура хватит на ещё двадцать таких залпов. Может быть и возможна какая-то неточность, — заряды помощнее сделают, или количество увеличат, но в целом, результат будет примерно в таких пределах.

Ну и самое главное, оставшейся в камнях энергии мне хватит чтобы ещё трижды перезарядить контур.

А вообще было бы неплохо бинокль какой-то соорудить. Подошёл бы даже самый простецкий. Вот прямо здесь поставить, в башне, и наблюдать. Так-то, недалеко всё, видно кто куда идёт и что делает, но я бы сейчас хорошо заплатил даже чтобы узреть выражения лиц «могучей» кучки, в тот момент когда их снаряды разбились о контур, не причинив никому вреда.

Залп повторился, но с тем же результатом. За ним ещё один и ещё. Причём с каждым отбитым ударом, я видел как суетились чухонские начальники, а особенно нервничал тот что в хвостом на голове. Он то подъезжал ближе, то резко разворачивался и шуровал обратно. То что это не маг, я видел совершенно точно. Скорее всего кто-то из военного руководства, может даже сам командующий этой группой. Группировкой язык не поворачивался назвать столь малочисленный контингент.

— Что-то темнят они… — так же глядя на бесплодные попытки, произнёс дядька Иван. На то, что до нас не долетает ни крошки, он никак не прореагировал, хотя знать о контуре не мог. Нет, когда ударили первый раз, он даже пригнулся, но потом стоял как